«Нас утро встречает прохладой». Легкий завтрак, непродолжительные сборы и мы снова двигаемся в путь. Наша новая цель – таинственный каньон Цице.

Река Цице - самый крупный правобережный приток реки Пшехи. Пшеха впадает в Белую и является самым крупным ее притоком. Название реки произошло от ее трех истоков. "Цаце" переводится с черкесского как "трехпалые деревянные вилы". Такими вилами работаю косари при заготовке сена.

Первый правобережный исток реки берет свое начало от подножия горы Оштен. С северной стороны, там, где находилась наша стоянка, гора прорезана глубоким скальным каньоном. Каньон даже летом забит плотным фирновым снегом. Этот вечно тающий снег и дает начало правобережному истоку Цице. Другой исток реки Цице начинается ниже старого ледникового моренного вала, подпирающего озеро Псенодах. Этот исток питают воды двух карстовых ледников горы Пшеха-Су, снежники Фишт-Оштеновского перевала и озеро Псенодах. Третий исток начинается с перевала Тубинского и как бы разделяет массив горы Пшеха-Су и хребет Нагой-Чук. Протекая по большой котловине с озером Чаша, он впадает в уже слившиеся воедино два других истока.

Здесь заканчиваются альпийские луга плато Лагонаки и немного ниже слияния начинается плотный сосновый лес. С этого места начинается путь в самое таинственное и глухое ущелье Адыгеи - каньон реки Цице. Так уже сложилось, что одно из удивительных мест дальше Волчьего яра туристами практически не посещалось.

Свежие и бодрые после глубокого сна в лоне снежного дыхания Оштена, мы быстро огибаем юго-западный склон горы Абадзеш, следуя по тропе, хорошо протоптанной по урочищу Лагонаки. Тропа уходит вверх к туристскому приюту, который находится на популярном маршруте, и мы с ней расстаемся – спускаемся к оштеновскому истоку Цице, который здесь набрал уже достаточную силу, чтобы бурлить в камнях. Мы выбираем малоизведанный путь.

На берегу, поросшему высокой травой, раздеваемся – готовимся к движению по воде.

- На некоторых участках глубина может быть по пояс, – предупреждает Проводник.

Смело ступаем в ледяную воду. Вода сковывает ноги, но мы уже знаем, что это ненадолго. Активное движение скоро прогонит холод. К тому же яркое солнце открытой долины активно греет сверху.

В начале движения берега довольно пологие и можно двигаться по ним. Но они порос настолько густой и высокой травой, что, как в джунглях, без мачете такое движение невозможно. И мы предпочитаем движение по скользким камням в бурном потоке. Приходится идти только по руслу реки, переходя с берега на берег. Но вот берега Цице постепенно сходятся, поднимаясь крутыми обрывами и вот уже, кроме как по руслу, не пройдешь. И справа и слева вырастают громадные серые скалы.

Серебристый поток резво бежит по камням и уже не леденит, но нежно ласкает ноги. Приятнее брести по воде, чем карабкаться по завалам и острым камням или скользким валунам, обдирая ноги. Однако там, где вода поднимается выше колена, идти невозможно – поток сбивает с ног. Вдруг вода уходит из под ног и исчезает под землей. Мы идем по дну реки без воды…

Вскоре река снова «выныривает» из-под земли и устремляется вниз по перекатам. Впереди – неожиданное препятствие. Коридор наглухо закрыт огромной снежной «пробкой», толщиной до 10 метров. В эту узкую темную часть ущелья солнце не заглядывает совсем и снег здесь не тает даже летом. Большую снежную преграду образовали лавины, сползающие по крутым склонам в ущелье зимой.

Река пробила в снежной пробке тоннель и беспрепятственно несет свои воды дальше. Но мы не можем следовать по тоннелю – это слишком опасно. Свод может обвалиться в любую минуту. Мы с удовольствием фотографируемся в голубой арке ледяного моста у входа в тоннель, пока Проводник ищет обходной путь.

Игорь карабкается по снегу и, пройдя по верхней платформе снежника, решает, что мы преодолеем его по ней. Верхний склон снежника, спускающийся в ущелье, сравнительно пологий, и мы без особых усилий карабкаемся на него. Относительно ровная поверхность громадного «сугроба» покрыта живописными рельефными ямками, поэтому двигаться можно без скольжения. Нижний склон ледника срывается в ущелье крутым двадцатиметровым обрывом. Спуск здесь невозможен. Однако по правому борту Проводник находит щель, между ледником и скалами, которая образовалась от таяния кромки от нагреваемой полуденным солнцем скалы. Здесь высота обрыва не более 5 метров. И мы скатываемся в щель «на салазках», т.е. на пятой точке. По щели без труда выбираемся к реке, которая снова встречает нас радостным журчанием.

Слева по курсу – еще одно ущелье, в котором также осел снежник. Однако стены этого ущелья более пологие и частично обращены к солнцу. Поэтому этот снежник меньше и левобережный приток Цице прогрыз в нем высокий проем. Таким образом, получился красивейший ледяной мост с высокой аркой и окаймленный зубчатыми голубыми колоннами, образовавшимися в результате обвала ледяных глыб. Потрясающее зрелище! Царство Снежной Королевы.

За природной «плотиной» скалы сходятся в узкий коридор, серыми громадами нависая над ущельем. Высота «стен» коридора достигает в этом месте 700 м. В стенах причудливые щели, по которым с большой высоты парят водопады. В узком месте уровень воды в реке поднимается выше пояса. Отвесные стены неприступны и недоступны для обхода. Единственный путь, обнаруженный проводником – узкая щель между монолитной каменой стеной и огромным плоским сколом скалы, отошедшим от нее во времена горных катаклизмов. Ширина щели – ровно в ширину моих плеч. Охватывает липкий страх, когда в кромешной темноте тебя сдавливают холодные скалы, и очень трудно повернуться или пошевелить рукой, не говоря о том, чтобы тащить еще за собой рюкзак. Чувствуешь себя заживо погребенным. Слава богу, щель не более 10 метров и мы снова являемся на белый свет, такой милый и лучезарный.

Ущелье то сходится тесными скалами, то расходится крутыми склонами, поросшими буйной растительностью. Вскоре каньон снова сжимает реку в тиски. Узкий проход, заваленный огромными нагромождениями каменных глыб. Непреодолимое препятствие. Спускаться в лабиринты, вслед за водой – опасно. Правый склон здесь доступен для восхождения и мы принимаем решение обойти препятствие поверху. Карабкаться приходится, цепляясь за корни и ветви деревьев. Но еще сложнее – спуск. Здесь довольно крутой обрыв весь в завалах деревьев. Под ногами – сырая глина, по которой струятся воды малых боковых притоков. Единственный способ спуститься – придерживаясь за стебли огромных травянистых растений, похожих на лопухи. Уже позже я понял, что надо было быть поразборчивее в выборе подручных средств. Растение, похожее на лопух, оказалось борщевиком. Оно очень ядовитое и вызывает страшные ожоги на коже, особенно под воздействием солнечных лучей. Но ожоги появляются через 2-3 дня и будут держаться 3-4 недели. А тогда, при спуске, я об этом не знал и не думал, и благодарил бога, за то, что он придумал такие прочные стебли.

Вскоре мы оказываемся у места впадения в Цице речки Глубокой балки. Здесь река становится шире, глубже и стремительнее, но вместе с тем более пологой. Идти можно уже не только по воде, но и по достаточно широким каменным плесам. На одном таком плесе, где река, огибая его справа, устремляется к большому гроту, мы располагаемся на привал. Плес – достаточно большая ровная площадка перед большим древесным завалом. Завал – настоящая баррикада из изуродованных мощным потоком стволов деревьев. Завал многолетний – стволы сухие. Поэтому мы без труда разводим костер.

После легкого обеда и кратковременного отдыха снова трогаемся в путь, преодолевая древесную баррикаду. Дальнейший путь также изобилует живописными и неповторимыми видами каменных нагромождений, гротов и скальных уступов. Однако к этим красотам постепенно привыкаешь. К тому же многочисленные сложные препятствия больше обязывают смотреть под ноги, чем по сторонам. Вторая половина пути после обеда практически ничем примечательным не выделялась. Теперь наша цель – до наступления темноты выбраться из узкого ущелья и найти площадку для ночлега. Идем почти в обнимку с рекой. Уровень ее после впадения речки Глубокой балки значительно поднялся и в узких местах вода доходит до пояса.

Уж вечер близится. А выхода все нет… Ну вот наконец стены ущелья расступаются и появляются ровные площадки, пригодные для установки палатки. Кде-то здесь можно заночевать. Мы останавливаемся в достаточно широком месте, где справа в Цице впадает небольшой ручей из узкой щели в темных скалах. Здесь на поросшем высокой травой высоком берегу достаточно места для установки двух палаток, и мы принимаем решение разбить лагерь. Еще достаточно светло, чтобы развернуть палатки, но темнота в ущелье спускается быстро, и ужин мы готовим уже под покровом ночи.

Освободившись от мокрой обуви и вытягивая ноги у костра, ощущаешь настоящее блаженство - после восьмичасового перехода, сочетавшего скалолазание с борьбой с бурными водоворотами. В ущелье заглядывают первые звезды и весело подмигивают нам. Но мы заняты приготовлением ужина и поиском дров. Делаем это уже почти в кромешной тьме. Уничтожив остатки съестных припасов и, напившись ароматного горного чая, мы наконец можем осмотреться.

Звезды дружно рассыпались по небосклону и завели хоровод. В ущелье заглянула луна и озарила его мистическим голубым светом. Цица, ставшая такой родной и близкой за этот трудный день, весело мурлычет в камнях. Мелодия талых вод наполняет душу умиротворением. И нет ничего лучше в мире этой ночной прохлады и серенады серебряных струй. Однако усталость берет свое - мы разбредаемся по палаткам и почти мгновенно проваливаемся в глубокий сон.

Утром после легкого завтрака мы выясняем, что лагерь наш расположен как раз у места нашего восхождения. Отсюда по узкой и крутой балке мы должны подняться на плато Лагонаки, для того, чтобы воссоединяться со второй группой, которая во время нашего похода к Оштену совершала радиальные экскурсии по менее сложным маршрутам.

От подножия ручья, вытекающего из балки мы видим узкий проход и почти отвесные стены - угрюмое и мрачное ущелье – почти щель в скалах. «Неужели здесь можно пройти?». У подножия в воде лежит огромное черное бревно, бывшее когда-то стройным цветущим буком или остроконечной пихтой. С помощью этого бревна мы и преодолеваем первое препятствие. Приставляем его к скале и как проворные медвежата забираемся на отвесную стену. Вчерашние каменные препятствия и завалы Цице кажутся теперь легким развлечением по сравнению с огромными валунами и скальными выступами, сползающими по крутому склону. Подъем сложный, но, слава богу, недолгий. Вскоре выходим к истоку. Перед нами высокая вертикальная стена, из которой сочится вода. Но здесь скалы заканчиваются и начинается поросший травой и высокими деревьями склон. Обогнув крутой обрыв, мы карабкаемся по склону, уже цепляясь за кусты и корни. Как-то даже непривычно ощущать под ногами сухую землю и траву. Склон здесь достаточно крутой и приходится делать частые передышки. Но каждая остановка – это созерцание. Перед нами постепенно разворачивается великолепная панорама хребта Нагой-Чук, поднимающегося над каньоном Цице.

Еще несколько коротких переходов и мы выходим на седловину Лагонакского нагорья между вершинами гор Матук (1957 м) и Житная (1995 м). Здесь – яркое солнце и полуденный зной, о существовании которого мы почти забыли в холодном ущелье. Но внизу остался бесценный дар природы – живительная влага. Для того, чтобы подъем был легче, мы не запасались водой. Проводник обещал родник наверху.

Горло пересохло от напряженного дыхания при подъеме, и мы первым делом отправляемся на поиски родника. Выйти на него не трудно - по обнаруженной нами дорожке, тщательно выложенной плоскими камнями-плитами. Родник представляет собой основательное сооружение с бетонной запрудой. Говорят, его возвели гитлеровцы во время второй мировой войны для обеспечения водой в горах своих лошадей. Здесь стояла немецкая егерская часть, в задачи которой входило прибрать к рукам природные сокровища советского Западного Кавказа. Однако у родника нас ждет разочарование – воды почти нет. Лишь тонкие струйки пробиваются меж камней и разливаются мелкой грязной лужей в запруде. Умыться этой водой можно – но пить нельзя. Проводник находит в камнях слабый источник, с относительно чистой водой, стекающей тонкой дрожащей струйкой. Здесь можно подставить кружку и по капельке набрать ее. Ожидание утомительно, и отпив по глотку исцеляющей влаги из кружки, группа возвращается на седловину. Скоро должен появиться знакомый ГАЗ-66 с запасами воды, провизии и нашими вещами - здесь есть дороги, проложенные к бывшим пастбищам, расположенным на обильных альпийских лугах. Нам предстоит двухдневный отдых на плато Лагонаки.